Личная жизнь РудольфаКакова была личная жизнь императора римского, короля чешского и венгерского, а также эрцгерцога австрийского? Изображений императора Рудольфа сохранилось довольно много, но их художественная и документальная ценность различны, потому что в большинстве случаев это были копии с разных источников. Рудольф II был изображен на целом ряде картин, графики, классической скульптуры, на монетах и медалях, на резьбе из перламутра и стекла, на рюмках и керамической посуде и декоре в стиле сграффито на некоторых зданиях.
На портрете работы неизвестного художника Рудольф, когда ему было 14 лет, выглядит юношей со спортивной фигурой, коротко подстриженными волосами. Если бы не кружевной воротник, костюм с множеством пуговиц и гофрированные брюки, то он выглядел бы в соответствии с нашим временем. Следующий портрет Рудольфа написал в Испании Алонсо Санчес Коэльо. На нем изображен юноша, который смотрит искоса, к тому же с язвительной ухмылкой. Наверно, наиболее известная - картина итальянца Джузеппе Арчимбольдо, на которой автор изобразил голову императора в виде бога Вертумна. Эту голову он изобразил из различных фруктов и овощей. Это изображение широко известно, но насколько оно верное? О реальном образе много не скажет.
«Рудольф в высокой черной шляпе, украшенной пером и бриллиантами» - так называются несколько вариантов портрета, написанного Хансом фон Аахеном. И наконец, третьим аутентичным изображением считается скульптура Адриана де Вриса. Он изобразил Рудольфа без головного убора, в кирасе. Лицо выражает упорство, что говорит о верности скульптурного портрета. Все художники свою модель намеренно идеализировали, хотели своему щедрому меценату заплатить обязательную дань, но кажется, что им удалось верно изобразить внешность императора. Например, не забыли о его выступающем подбородке с усами и бородкой, закрывающими его полные губы, особенно нижнюю, габсбургскую. Не скрыли высокий лоб Рудольфа, густые волосы, и главное - необычайно выразительный, внимательный взгляд, свидетельствующий о высоком интеллекте.
А что известный Ханс фон Аахен? Нашел ли он в маске Рудольфа, которую он носил вместо лица, хоть немного тепла? Нет, ничего такого там просто не было. Ни следа от хорошего настроения или скрываемого оптимизма. Наоборот - столкнулся с повышенным пренебрежением и недоверием, и априори презрительностью ко всем. Глядя на портрет Аахена, можно догадаться, что художник работал с моделью нетерпеливой и раздражительной. Мог закончить свои картины, только приложив изрядную долю самодисциплины. Наверно, ему пришлось взять себя в руки…
Господам живописцам и скульпторам пришлось нелегко. Всем было сложно с императором. Иногда было большой проблемой просто побывать с ним в одной комнате, не говоря уже о том, если к нему кто-то нечаянно приблизился. Так, императора однажды буквально взбесило, когда нунций папы римского Спинелли во время аудиенции, вероятно, дыхнул ему в лицо. Возможно, этот человек нерегулярно чистил зубы… Не очень правдоподобно, потому что с расстояния нескольких метров, которое предписывает этикет, Рудольф не мог ничего почувствовать. Особенно неприятное впечатление вызывала безудержная сексуальная жизнь Рудольфа, о которой говорили с явным презрением во всех слоях общества. Люди бы еще смирились с сожительством императора с Катержиной Страда, на которой он не хотел жениться. Косо смотрели на его частую смену любовниц, которые утоляли его желания очень короткое время. Бескомпромиссно резюмировал все наветы и более-менее правдивые утверждения саксонский посол в Праге Мельхиор Голдаст из Хайминсфельда (Melchior Goldast z Haiminsfeldu). Как все высокопоставленные паны, император тоже предавался разврату и наслаждению, и у него были свои собственные похитители, что не практиковали другие правители. Они целенаправленно вызывали интерес у девушек и приводили их к нему. Один из личных врачей Рудольфа сказал пану Мельхиору, что император полон французской болезни, т.е. сифилиса. Об этом говорили, но доказательств не было. И только недавнее исследование останков Рудольфа подтвердило, что слухи о венерической болезни императора были обоснованы, и своей сексуальной невоздержанностью он постоянно ухудшал состояние своего здоровья.
Император слишком тщательно выбирал себе невесту, самодовольно позволял себе забаву, чтобы невесты ему навязывались. Но это касается периода, когда у него появились признаки серьезной душевной болезни, т.е. по достижении 27 лет. Еще до своей первой болезни Рудольф размышлял о своем браке вполне реалистично и, вероятно, позволил бы Филиппу II принудить его к конкретным переговорам. Но Исабель его не привлекала, и он не хотел признавать политические доводы этого брака и его полезность для рода Габсбургов. В то время он еще вязнул в меланхолических заблуждениях, и его не держала какая-нибудь тайная любовь. Даже Катержина Страда, которой в то время было только 12 лет. Филипп II в своем чрезмерном самомнении полагал, что делает милость племяннику Рудольфу, предлагая ему в жены свою дочь, и поставил ему условие, чтобы брат Матиаш вернулся домой. Условие было для Рудольфа с трудом выполнимое, потому что Матиаш находился за пределами его влияния. Еще более коварным Рудольфу казалось то, что Филипп вообще поставил такое условие. Если он и раньше не стремился к этому браку с Исабель, то теперь ожесточился против планов на династический брак и сватовство категорически отвергал. Все было так хорошо распланировано, матушка все тщательно продумала, и вдруг начало расстраиваться из-за серьезного заболевания Рудольфа. Когда же он поправился, то времени на женитьбу у него уже не было, потому что свое время посвящал проституткам и Катержине Страда, которая в возрасте 18 лет родила первого внебрачного ребенка Рудольфа - дона Юлия Цезаря Австрийского. Акцентированная сексуальность Рудольфа проявилась и в коллекции живописи обнаженной натуры, что в том лицемерном обществе считалось почти порнографией. Катержина Страда родила не единственного внебрачного ребенка. У нее с Рудольфом их было не менее шести, а возможно, даже восемь. Числу шесть можно верить - согласно биографу Рудольфа было три сына и три дочери, которые дожили до совершеннолетия. Император позаботился обо всех, но официально ни одного не признал своим потомком. За старшим Юлией через десять лет родился дон Матиаш. Самого младшего сына звали дон Карлос. Дочери: дона Каролина вышла замуж, дона Елизавета удалилась в монастырь в Вене, дона Доротея закончила жизнь в одном из монастырей Мадрида. У Рудольфа было потомство и от других его любовниц, но сколько их было, не известно. Никто не понимал, почему Рудольф II колеблется по поводу брака - то ли хочет остаться свободным, без обязательств перед партнершей, то ли хочет выманить у испанского короля большое приданое. Также высказывалось подозрение, что императора отговаривала от брака его сожительница Катержина Страда, опасаясь, как бы не утратила свое влияние на него. С Катержиной Рудольф жил до самой смерти, при этом слишком часто меняя любовниц и не беспокоясь о сохранении верности. Более вероятно, что Рудольфа отговаривали от женитьбы некоторые его влиятельные советники, потому что не хотели делить свое влияние с будущей императрицей или с ее окружением, тем более, что инфанта Исабель была очень сообразительная.
Испанский король, хотя ему и было важно из соображений престижа выдать дочь за императора, перестал оказывать давление на Рудольфа и по договоренности с императрицей-вдовой предложил руку инфанты Исабель эрцгерцогу Арношту, младшему брату Рудольфа, назначенному наместником в испанской Голландии. Рудольфу это решение не нравилось, но он вслух не протестовал, потому что с нескрываемым облегчением принял факт, что ему не придется самому жениться на инфанте. К несчастью, Арношт умер раньше, чем успели подготовиться к свадьбе, и Филиппу пришлось искать нового жениха. На императора уже не рассчитывал, так его выбор пал на другого младшего брата Рудольфа - Альбрехта. Он, будучи кардиналом, отказался от духовного сана и вместе с супругой Исабель стал наместником в Брюсселе. Ему было тридцать семь лет, Исабель - тридцать, жених и невеста без особого воодушевления к совместной жизни готовились заключить брак по политической необходимости. А Рудольф удачно выскользнул из хомута супружества. Ему повезло еще не раз. Подобным образом он похоронил брак с Доротеей Саксонской и сумел провалить видимость брака с Марией Медичи. Парадоксально то, что Рудольф сам развивал брачную инициативу, отправляя в Европу художников, чтобы они писали портреты возможных свободных невест, но каждый раз партия была не достаточно хорошей. Он даже начал ревновать. Например, когда вместо него к Марию Медичи обратился Генрих IV, у императора это вызвало смертельную обиду, и он гневался несколько недель, хотя к Марии не имел никакого интереса. Когда в Валенсии состоялась свадьба брата императора Альбрехта с инфантой Исабель, Рудольфа это никак не взволновало, его мысли уже блуждали в другом месте. Насколько император вообще мог сосредоточиться на каком-либо вопросе политики и уделить ему свое внимание, Рудольфа, прежде всего, интересовало, как помешать всем переговорам о его преемнике в империи и в монархии. Во время недомогания чувствовал заговоры против себя, а в выборе наследника видел первый серьезный шаг к отстранению его с трона, а в худшем случае - и убийства. Проблема преемника безмерно волновала императора, а ухудшение здоровья Рудольфа способствовало тому, чтобы вопрос о преемнике стал большим политическим скандалом. Совсем немного людей действительно хотели серьезно заниматься болезнями императора и думать, чем ему помочь. Большинство, особенно политики, интересовались тем, как болезнь императора меняет перевес сил в игре о преемнике. Нетерпеливо ждали известий об ухудшении или улучшении его здоровья и намеренно распространяли по Европе такие жестокие сообщения о болезни Рудольфа, что врачи вряд ли решились бы произнести. Josef Veselý, Josef Janáček |
| главная страница | легенды | мистика | старая прага | дома, улицы | выставки | выставки |
|---|