Йозефов
центр пражской магии
Общество «Хевра кадиша»
Кладбище теснилось на небольшом пространстве между синагогами Клаусовой, Пинкасовой и Староновой, а со стороны реки граничило со старинными гампейсами (публичными домами), домом палача, жильем бесчестных людей, погодных (уборщиков улиц от трупов животных), с ямами селитры и лачугами дубильщиков кожи. Могилы здесь напиханы, навалены без лада и склада, как и жилища живых и горы рухляди в гетто. Из-за недостатка места было обычаем на старые могилы насыпать землю, поэтому на некоторых местах до 12 слоев захоронений, а местность такая холмистая. Из холмов торчит густой лес надгробий - обветшалых, кривых, покосившихся, или провалившихся в черную влажную землю до самой верхушки.
Между надгробиями натянута паутина, будто траурная вуаль. В пустыне не растут цветы, поэтому доныне посетители евреи на гробы тех, кого хотят почтить, кладут камешки. В улочках гетто не шумят иные деревья, кроме тех, нарисованных на стенах. Но в саду мертвых между замшелыми камнями растут кусты бузины, сухие, морщинистые, искривленные, будто бы взявшие пример с надгробий. Весной кладбище наполняет пронзительных аромат белых цветов бузины, и кажется, что многочисленное семейство рахитичных и хромых надгробий радо такому подарку. Своим притягательным ароматом бузины, вековым тлением, покосившимися камнями, похожими на недобрых божков, кладбище пробуждает губительную меланхолию, убийственную печаль. И это называют «Бейт Хаим» - Дом жизни. Человеку в этом театре говорящих камней кажется, что он слышит молитву камня, в которой скала, пусть из рода менгиров или дольменов, или пражских стел, заговорила глухим языком катакомб. Эту молитву можно понимать как панихиду за мертвого. Паны из братства бродят между почерневших памятников. Трудно пробираться в этой тесноте, но неисчислимое было сочтено - памятников 11 тысяч, начиная с простых квадратов из песчаника или прямоугольников с полукруглым или треугольным верхом до изысканной, привлекающей внимание стелы 16 века, вытесанной из красного сливенецкого мрамора или известняка, до саркофагов 17 века, как у раввина Лева, в форме табернакля, ковчега, на котором видно влияние барокко. Angelo Maria Ripellino |
| гл.страница | легенды | мистика | старая Прага | дома, улицы | выставки | Контакты |
|---|