О дворце Клам-Галласа
Бетлемская площадь, на которую выходила Доминиканская улица с юга, 4 сентября 1869 года стала местом, где особенно бурно праздновали 500-летие со дня рождения Яна Гуса. Учреждения были обеспокоены, фасад дома U Halanku был украшен транспарантом «Правда победит». Воодушевление народа проявилось и в петиции за 4000 подписями с требованием, чтобы Доминиканская улица до самой Марианской площади называлась Гусовой. В конце года воля народа была исполнена. На бывшей Марианской улице находится изумительный барочный дворец Клам-Галласов, который историк Карел Франтишек Зап назвал «самым величественным из всех пражских дворцов». Когда-то на части участка дворца стоял романский дом, возможно, принадлежащий дворцу, к которому относился также и соседний костел Девы Марии На Лоужи (P. Marie na Louzi). Небольшая часть этого дома сохранилась в подвале дворца, около самого въезда. На участке дома Клам-Галласова дворца стояло несколько домов, и самый большой из них был средневековым дворцом, сменившим в конце 14 века старый романский дворец. Он принадлежал моравскому маркграфу Яну Индржиху, управлявшему королевством во время отсутсвия своего брата Карла IV. В 15 веке дворец называли Отловским домом, потому что он принадлежал ювелиру Отлину (Otlin) и был во владении его семьи почти целое столетие. В 1499 году дом перешел в собственность патриция Иржика Самуэля из Градека и стал называться Самуэлевским. Один из следующих владельцев, член городской управы Старого Места Пражского Мартин Сол из Шолнпаха, продал Самуэлевский дом Радславу старшему Вхинскому (Кинскому) из Тетова. Самуэлевский дом Кинским счастья не принес. Дом и имение унаследовал племянник Радслава Вилем - типичный лицемер своего времени. После Белой горы, благодаря его мощным родственным связям, благосклонность Вены зашла так далеко, что император не только оставил эмигранту Вилему Кинскому его имения, но и добавил к ним имения провинившихся братьев Радслава и Ольдржиха. Вилем, чья роль в восстании Сословий не была выяснена, мог быть доволен тем, что получил Самуэлевский дом и был повышен до титула графа. Но Вилем хотел большего и принял активное участие в заговоре Вальдштейна против императора, особенно отличившись в создании связей с врагами за границей. Поэтому он был убит как предатель 24 января 1634 года в Хебе. Владения восставших, в т.ч. и Кинского, были конфискованы, и уже 8 августа 1634 года император подарил Самуэлевский дом Яну Матиашу Галласу. Галлас, которому Вальдштейн полностью доверял, заработал на том, что вовремя выступил против своего руководителя. Доля в конфискации принесла ему миллион золотых. Нового владельца Самуэлевский дом едва видел. Генералиссимус императорской армией проводил свое время в войсках, и его звезда, будто ей мешала тень Вальдштейна, угасала. После похода на Пфальц он занемог и умер в Вене 25 апреля 1647 года.
Он сразу же задумал расширение уже не отвечавшего требованиям Самуэлевского дома, поэтому докупил опустевший приход Девы Марии на Лоужи по направлению к Марианской улице и соседний дом «У Черного грифа» (U Cerneho gryfa) на северной стороне, которые приказал снести. На освободившемся месте в 1699 году Марк Антонио Каневалле построил новое крыло дома, законченное в 1700 году. Даже сообщение о том, что на Самуэлевском доме появились трещины и строение невозможно сохранить, не застали зажиточного Галласа врасплох. Старый дом уже все-равно не отвечал его представлениям и нуждам. Кроме того, этот опытный адвокат сумел через агента вовремя выкупить и другие объекты поблизости, дом монастыря св. Анны на восточной стороне и далее дома «У трех медведей» (U tri medvedu) и «В львиной яме» (V jame lvove) по соседству с домом «У черного грифа». На этом месте он решил построить дворец, соответствующий его высокому положению, наподобие имений, которые видел в Южной и Западной Европе. Для исполнения этой мечты он пригласил венского придворного архитектора Яна Бернарда Фишера из Эрлаха. Снос домов начался в том же 1713 году, когда Фишер увидел строительную площадку. Над декором по проекту архитектора работал Матиаш Бернард Браун, особенно над двумя гигантами на главном портале, семнадцатью скульптурами античных божеств на балюстраде над венчающим карнизом и скульптурой Тритона на фонтане в первом дворе, за что получил 3042 золотых. Прекрасный дворец был почти готов, когда Ян Вацлав, внук Вальдштейнова генерала, достиг ослепительного успеха. В 1719 году он был назначен наместником короля в Неаполе, куда прибыл 2 июля, а после 32 дней правления, 25 июля 1719 года там его настигла смерть. Дворец Клам-Галласа был в общем закончен, но много работы оставалось в отделке интерьеров. Завершить эти задачи выпало Филиппу Йозефу, сыну наместника короля, высшему гофмейстеру Королевства чешского. Проект Фишера предполагал роспись на лестнице и в покоях, и Филипп Йозеф пригласил известного итало-венского художника Карла Карлоне. Карлоне украсил залы третьего этажа картинами Собрания олимпийских богов и Апофеоза искусств, а интерьеры библиотеки дворца - Луны и звезд. Лестницу декорировал импозантной фреской Триумф Гелия. Потомки Матиаша Галласа дворцом не пользовались. Ян Вацлав умер в Неаполе, в 1742 году дворец опустошили французы, а внезапная смерть Филиппа Йозефа 23 мая 1756 года завершила род Галласов.
Именно этим садом со скульптурой Терезки приказал украсить северное крыло дворца Кристиан Филипп из Клама, племянник Галласа, наследник его имени и обширного владения. Клам-Галласы широко открыли двери своего дворца искусству, особенно музыке. Они принадлежали к дворянскому обществу с патриотическими взглядами. С удовольствием принимали у себя не только аристократов, но и выдающихся мастеров, и также как Ностицы или Туны интересовались искусством, музыкой и театром. В Клам-Галласовом театре работал портретист Josef Quaisser, помогали тут и Йозефу Берглеру, впоследствии первому директору пражской Академии. Беглер в 1804 году стал и первым автором занавеса Ностицева театра в Праге. Франтишек Мартин Пелцл, воспитатель сыновей Франтишека Антонина Ностица, строителя Ностицевского национального театра, писал, что Кристиан Филипп Клам-Галлас содержал в своем староместском дворце целую «музыкальную академию». Так называли капеллы, составленные из талантливых подданных, которые таким образом отрабатывали барщину. Клам-Галласы еще до основания Ностицева (сейчас Тылова) театра собирались построить в северном крыле дворца большой театральный зал - предшественник Сословного театра (Stavovske divadlo). Северное крыло с этой целью надстроили на один этаж и поменяли конструкцию потолка. От проекта отступили, когда высший бургграф Франтишек Антонин Ностиц-Риницк заложил первый камень здания более удобного и большого дворянского Сословного театра (сегодня Тыла). Второй такой зал по размерам Праги того времени был бы неприбыльным. Но и так у Клам-Галласа ставили пьесы, особенно оперы, и та «филармония», часто с дворянскими солистами и солистками. Играли здесь и в 1812-1829 годах в пользу благотворительных организаций. Во дворце было фехтование между дворянами до начала 20 века. Еще одно событие связано с тем, что в 1905 году историку Ярославу Камперу пришла идея воссоздать в зале дворца пражскую музыкальную жизнь эпохи Моцарта. С помощью молодого художника Йозефа Венига он создал сценарий бала 1787 года - года премьеры «Дона Жуана». На этом балу маэстро Вольфганг Амадей Моцарт должен был встретиться с известным искателем приключений и ловеласом Джованни Казановой. В приглашении на бал было написано, что все должны быть в масках. Гости сначала прослушали сцену встречи маэстро музыки с виртуозом любви, потом камерный оркестр исполнил композиции Глюка и Моцарта. Вторая часть, танцевальная, была открыта Менуэтом Моцарта. Исторический музыкальный вечер имел такой успех, что в следующем году был повторен. В подвале дворца в наше время находятся антикварные книги с графикой, ценные исторические печатные издания. По материалам Jan Wenig |
| гл.страница | легенды | мистика | старая Прага | дома, улицы | выставки | контакты |
|---|